Дом архитектора И. Шмелева

Этому дому, построенному по проекту петербургского архитектора Игоря Шмелева, жители Вильнюса уже успели придумать прозвище: "Замок на горе".
Вспомним, что замок - сооружение самодостаточное, "государство в государстве", живущее по своим собственным законам. В этом смысле с названием можно согласиться, тем более что архитектор против этого не возражает. Игорь Шмелёв - кандидат искусствоведения; ему принадлежат фундаментальные исследования в области теории гармонии. В отличие от большинства коллег по профессии, автор проекта убежден, что архитектурная цельность сооружения вытекает не только из стилистического единства. В той же мере она зависит от пропорционального соответствия всех элементов объекта. Поэтому в основе концептуальной позиции Шмелёва лежит трактовка золотого сечения как универсального критерия гармонии, общего и для зодчества, и для живой природы, а следовательно - фундаментального базиса, предопределяющего органичность замысла. Полагая, что авторская субъективность интереснее журналистского мнения, мы представляем осуществлённый автором проект в форме интервью.

Корр. Итак, облик Вашего "замка" - результат кропотливых математических расчетов?

И.Ш. Действительно, в данном случае все пространственные характеристики дома тщательно выверены числовыми значениями,вытекающими из богатой "партитуры" золотого сечения. Однако математика - лишь инструмент, который служит для "огранки" задуманного решения. На первом месте всегда стоит образ, в который вкладываешь себя. И если нет внутреннего сопереживания образу, никакие механические вычисления ничего не дадут. Тем более в такой уникальной профессии.

Корр. Уникальной?

И.Ш. Несомненно. Архитектура - предмет очень многоплановый. Архитектурный результат призван стать неотъемлемой частью огромной социальной среды. Дом как градостроительная единица - это уже часть существования человека в сообществе. Кроме того, если живописец или композитор сам ответственен за результат своей работы, то здесь - масса участников созидательного процесса. Дирижирование таким "ансамблем" - труд, не имеющий аналогий.

Корр. А кинорежиссура?

И.Ш. Есть одно существенное различие - в кинематографе даже на заключительном этапе можно что-то исправить. В архитектуре ошибка подчас чревата физической или социальной катастрофой.

Корр. Кстати, об исправлениях - а как строители выдержали строгое соблюдение размерностей, необходимых для реализации Вашего проекта?

И.Ш. Здание построено с соблюдением всех размеров до 5 мм. При первой встрече с бригадой рабочих я сказал примерно следующее: "Я буду очень требовательным, и это вызовет у вас естественное неудовольствие. Но настанет момент, когда вы увидите результаты своего труда и начнете ими любоваться". Потом прораб признался, что мои слова были восприняты как попытка обратить в свою веру, и только. Но опыт показал, что именно так все и происходило. Потому что мы все вместе жили этой работой, и исполнители нередко спрашивали меня: "ну, как - красиво?". Такое на стройках - редкость.

Корр. Сам дом тоже весьма необычен...

И.Ш. Территория, на которой построен коттедж, очень выигрышная. Это одна из высотных точек в черте города. Обстоятельства сложились так, что появилась возможность воплотить в здании, доминирующем над окружающей территорией, все, что для меня актуально. Если говорить об образной стороне, то в здании применено несколько новых решений. Прежде всего дом спроектирован так, что со стороны подхода и подъезда к территории участка он открывается своим диагональным разворотом - смотрится не с фасадной плоскости, а с угла. Этот угол и был сыгран как ключевой мотив. Вообще, дом очень компактный, площадями не роскошествует. Но благодаря тому, что он зрительно воспринимается в плоскости диагонали, создается впечатление огромного здания. Один из наиболее активных элементов, как я сказал, - угловая часть с лоджией, переходящей в балконы. В отличие от известных решений такого рода, внутренняя стена лоджии спроектирована не в виде двух перпендикулярных плоскостей, а как одна, идущая по диагонали. Она прикрыта фасадными поверхностями, просеченными арками, которые замыкаются балконами по обеим сторонам угла. Такой прием сформировал узел, вокруг которого, собственно говоря, и стало развиваться все остальное.

Корр. Фасады на удивление разнообразны.

И.Ш. Да, обойдя здание, мы увидим, что оно совершенно по-разному воспринимается со всех четырех сторон. Дом как бы открывает каждый раз новое лицо. Может быть это эклектика... Тем не менее, по отзывам зрителей, цельность не нарушена, она чувствуется интуитивно.

Корр. Чем вы объясняете подобный эффект?

И.Ш. Во-первых, использованы повторяющиеся элементы, а во вторых, избранные модульные размерности рождают ощущение единого пространства. К тому же внутренняя организация здания выражена в его внешнем облике. Это тоже чувствуется .

Корр. А какова, на Ваш взгляд, роль интерьера?

И.Ш. Если в сооружении не прослеживаются взаимосвязи между интерьерами и решением фасадов, об архитектуре, как таковой, говорить трудно. Этого единства я и пытался достичь. В интерьерах, на мой взгляд, тоже есть несколько находок. Например, в гостиной, примыкающей к кухне.

Корр.Гостиная расположена в той части дома, которая связана с угловой лоджией, переходящей в балконы?

И.Ш.Да, и благодаря срезанному углу в гостиной возникает неожиданное визуальное впечатление. Причем окна гостиной очень небольшие: они узкие, но за счет их количества и двухстороннего расположения - помещение наполнено светом. Этому так же способствует в различная конструкция наружных и внутренних переплетов. Кроме того, в расчлененном перепадами потолке встроен световой пояс. Наконец, входы, сосредоточенные в угловой части гостиной, - один из кухни, а другой из прихожей, - тоже обыграны: переплеты дверных полотен заполнены зеркалами. Поэтому, когда двери закрыты, создается дополнительное расширение пространства. В стенах расположены две полуциркульные ниши. В общем, при относительно небольшой площади, гостиная кажется просторной.

Корр. Это Ваша любимая комната?

И.Ш.Нет, мне самому больше всего нравится кухня-столовая. Она представляет собой пространство, раскрытое в сторону лестницы через арочный проем в торцевой стене помещения. Причем арка проема тройная. Но в отличие от хорошо известной, перспективной, эта имеет три обвода совершенно одинакового радиуса. Его центр как бы выносится в пространство, делает скачок, потом опять выносится и т.д. В местах перехода арок в вертикальные откосы я ввел детали из дерева - подпятники, которые зафиксировали точку сбегания радиуса в откос.

Корр. А вот деревянные балки под потолком кухни - прием вполне традиционный...

И.Ш. Здесь есть нюансы: между спускающимися полотенцами и балкой вставлен искривленный диагональный подкос. Подкосы расположены асимметрично. А когда вы входите в кухню, то сразу видите большое арочное окно, фланкированное двумя узкими высокими окошками. Парадное решение светового проема в сочетании с грубо обработанными балками потолка - дань стилю кантри - создает удивительный эффект. Вроде бы четко выраженная осевая ориентация и тут же - асимметрия, которая подчеркивает переход из кухни в гостиную. Кроме того, с визуальной осевой направленностью контрастируют два оконных проема в стене, обращенной в сторону сада. Они совершенно другие: квадратные, с очень широкими перекрестиями. Зато подоконники всех окон расположены на одинаковом уровне, что усиливает разницу в высоте проемов, рождая неожиданное эстетическое воздействие.

Корр. Если вернуться к впечатлениям самого автора - можно ли считать историю "замка на горе" счастливой?

И.Ш. Для меня - да. И дело отнюдь не в самовыражении. Главное, что дом "услышан" и облюбован - и людьми, которые его строили, и теми, для кого он создавался...