Посмотреть сайты, посвященные Барту Принсу, Алвару Аалто и Ле Корбюзье в Архипаноптикуме
Текст: Юрий Курбатов, академик, доктор наук, профессор НИИТАГ
Резиденция Генри Уайтинга, неподалеку от Солнечной Долины, Айдахо. 1989-1991 |
|
Резиденция Стива Скилкена. Колумбус, штат Огайо, США, 1996-1999. 1989-1991
Одна из самых последних работ Б. Принса — дом американского бизнесмена Стива Скилкена. Основой формообразования служат окружности. Самая большая из них разрезана пополам. Здесь находятся основные помещения дома. Две другие окружности меньшего размера образуют рекреационные помещения. Материальным и пластическим организатором пространственной среды служат своеобразные грибовидные конструкции, выполненные в дереве. Ажурная опора каждой из них фиксирует центр “своей”окружности. Каждая опора несет площадку второго уровня дома. Природная среда введена в дом — это длинный бассейн, пересекающий первый уровень здания. Бассейн охвачен пальмами и банановыми деревьями. Рядом с домом был перекрыт ручей и устроен декоративный водоем. Карьер, где добывали камень, также был заполнен водой. На мой взгляд, это явные ссылки на дом Кауфмана “У водопада” архитектора Ф. Райта. Однако не все здания Б. Принса обладают безупречной эстетикой. Там, где прослеживаются прямые ссылки на биологические формы, они теряют пластическую самобытность.
В Сестрорецке под Петербургом в 2001 году появился частный дом, возведенный по проекту архитектора Бориса Левинзона. Формы здания — явная интерпретация природных форм. Позже, в 2003 году на территории ЛЕНЭКСПО был сооружен уже выставочный экземпляр загородного дома (проектирование и строительство — ООО “Бионикастрой”, автор проекта — Борис Левинзон, рабочее проектирование — архитектор Андрей Босов, конструкторы —Нина Лисецкая, Дмитрий Кресов). Эти загородные дома вызывают крайне противоположные точки зрения — от восторга до полного неприятия. Такое отношение понятно. В архитектуре Советского Союза
не было органической архитектуры, а бионика развивалась в основном на проектно-теоретическом уровне. И в то же время дома Бориса Левинзона не являются полной новацией. Они имеют свою предысторию и свои истоки в международной практике
органической архитектуры. Понимание этих истоков, безусловно, будет способствовать правильной и объективной оценке российской ветви этого направления. Пока, на мой взгляд, частные дома Бориса Левинзона по своей эстетике уступают домам Барта
Принса. Но настойчивая и целеустремленная работа в этом направлении может, безусловно, привести к рождению полноценной отечественной ветви органической архитектуры.