«Архитектурное развитие Петербурга: стратегия капитализации города и проблема общественного конфликта», Святослав Гайкович

Петербург – это развивающийся европейский город, которому требуется для дальнейшего развития постоянная разумная архитектурная забота.
Главная цель архитектуры и ее составной части градостроительства – это создание благоприятной среды жизнедеятельности.
Число архитекторов на душу населения в России впятеро ниже среднеевропейского, однако, реальная востребованность профессиональных услуг еще меньше.
Существенным понятием являются общественные интересы. Государственные интересы – это понятие коррупционное, они отсутствуют или должны отсутствовать.
Экологические вызовы в весьма недалеком будущем (через 10-20 лет) окажут на архитектуру значительное влияние, несравнимое с нюансами нынешних дискуссий о зодчестве.

Жизнь течет так быстро, что большинство рассуждений моментально становятся схоластическими. Судите сами: еще вчера на острие ножа стояла сама судьба Петербурга как объекта исторического наследия из-за риска погребения под известный небоскреб. А уже сегодня breaking news – намерение правительства направить в Россию поток проектного вторсырья под названием «зарубежные типовые проекты», ограничив при этом государственную экспертизу в правах относительно них. Понятное дело, в обсуждении такого рода решений никто из профессионалов – в прямом понимании термина – участия не принимал.

Тем не менее, попробуем обсудить вопросы согласно намеченному плану. Итак, стереотипы. К наиболее широко распространенному отношу мнение, что сохранение важнее созидания. К числу людей, разделяющих его, относятся многие весьма уважаемые, благонамеренные и даже симпатичные, но ошибка их не становится от их качеств менее значимой. Носители данного стереотипа огорчительно не понимают логики развития любого процесса, в том числе архитектуры, как череды изменений, из которых общество отбирает лучшее и закрепляет на определенном этапе. Они требуют, чтобы изменения были лучшими и готовы клеймить позором тех, кто не выбился в классики. Они вообще отрицают для своих современников-соотечественников право на поиски и развитие. Многие из них становятся так называемыми градозащитниками.

Вторым, как ни странно, тоже распространенным стереотипом является обобщенное мнение, что все, без исключения, инвесторы и девелоперы – это жадные и необразованные рвачи, готовые за лишний процент прибыли застроить Сенную площадь. Реже, хотя, к сожалению, часто встречается расхожее мнение о продажности и архитекторов, об их, якобы, готовности за хороший гонорар застроить не только Сенную, но и Дворцовую площадь.

Третьим стереотипом, на мой взгляд, является декларативное отношение к реставрации и воссозданию. Сущность его заключается в провозглашении единственно возможным алгоритмом действий физическое сохранение здания-памятника и его реставрация методами и технологиями, существовавшими на момент создания.

Четвертой иллюзией является то, что градостроительные ошибки – это свойство исключительно современной жизни, ее последних лет.

Пятым по счету, но не по значению, я бы назвал стереотип моратория, то есть полной остановки архитектурной и строительной деятельности в центре города.

В иной плоскости лежат иллюзии преувеличения ответственности архитекторов за слабую устроенность некоторых сторон жизни. По мнению многих, особенно пожилых граждан, зодчие по своей воле проектировали маленькие квартиры при советской власти и назначают неподъемные цены на жилье сегодня.

На фоне перечисленных культурных заблуждений процветают и отчаявшиеся в жизни фанатики, прибавляющие к вопросам культуры также и свои протестные настроения против власти вообще. Что же еще, кроме перечисленных иллюзий и стереотипов, является реальностью современной нам профессиональной жизни в Петербурге?

Местной реальностью является также и примерно в три раза большая, чем в стране в среднем насыщенность архитекторами на душу населения. Востребованность качественных услуг, вероятно, также значительно выше, насколько, сказать трудно. Такой показатель впрямую зависит от экономического и культурного уровня региона.

Общероссийской реальностью можно назвать двусмысленное положение главного архитектора любого города. В результате масштабных упражнений российского юридического сообщества родился так называемый Градостроительный кодекс, заглянув в который один из вице-губернаторов в сентябре прошлого года, упразднил необходимость подписи главного архитектора города под проектами при прохождении экспертизы. Такое отношение к архитектурной культуре нынче по всей России. Достоверно известно, что, например, в Ярославле должность главного архитектора вовсе упразднена. Мы пока стоим.

Мы пока стоим и под напором мощной, хотя и ослабевшей в последнее время журналистской компании, идеологом которой выступал замечательный кинорежиссер Александр Сокуров. Не очень понятно было, на что рассчитывали он и его помощник Золотоносов (чьи публикации, наверное, многие читают), когда сравнивали влияние местных зодчих на город с ущербом от фашистских обстрелов, а самих зодчих – с дикими животными, хотя и симпатичными (с волками, скажу по секрету).

Грустной реальностью современного архитектурного быта является последовательное разрушение практики архитектурных конкурсов. Рискну для просвещенной аудитории повторить: хорошо организованный архитектурный конкурс – это возможность не только для заказчика, но и для всего общества в целом получить не одно, а сразу несколько прекрасных архитектурных решений для предлагаемой площадки, выполненных на пределе сил и возможностей авторов, а также возможность публично обсудить их. Причем не после затраты значительных сумм на проектирование, как на обычных публичных слушаниях, а до таковых. Однако, поскольку в понятие хорошо организованный конкурс неотъемлемой частью входит по европейским стандартам 50% профессиональных членов жюри, представители территориальной администрации и общественности, а уже потом заказчик, то страх последнего перед общественными интересами перевешивает, то есть конкурсов не организовывают. При этом более просвещенные инвесторы конкурс все-таки проводят, но внутренний, без привлечения локальной администрации, общественности и представителей профессионального сообщества.

Поэтому в рамках логики обязательного преобладания в жюри инвестора проводятся конкурсы, где заказчиком выступает городская администрация, поскольку происходит наложение одного на другое, и администрация не боится оказаться в меньшинстве (при этом злоупотребляет уменьшением количества участвующих профессионалов). Иногда они похожи на настоящие, как в случае с Пулково-3, Набережной Европы, Городской ратуши в Дегтярном переулке. Иногда они не похожи на настоящие: это – по разным причинам – Кировский стадион, Конгресс-холл в Стрельне, Продолжение Мариинской сцены-2.

Уточняя свое видение реалий настоящего, среди нескольких ведущих специалистов градостроительства – Николащенко, Аврутина, Митягина и других, обнаружил мнение о градостроительной политике в Петербурге депутата ЗС Сергея Малкова. На некоторые позиции этого опубликованного мнения должен сослаться, так сказать, в рамках авторского права Малкова. Это, прежде всего, констатация разрушения авторитета КГА как органа градостроительного регулирования.