Школа правительства от Херцога и де Миерона

Швейцарские архитекторы Жак Херцог (Jacques Herzog) и Пьер де Миерон (Pierre de Meuron) преподают в Гарварде, однако их новое учебное здание создано для конкурирующей фирмы: оксфордской Школы правительства. Это сравнительно новое подразделение знаменитого университета – кузница чиновничьих кадров, так что зодчим пришлось не только внедрить современную архитектуру в до боли исторический контекст, но и призадуматься о форме демократии в самом прямом смысле слова.

Здание Школы правительства (Blavatnik School of Government) в Оксфорде, Herzog & de Meuron, фото © Iwan Baan

Вопрос не праздный: пространственная символика иерархического общества отработана веками, но для системы, где не правят, а управляют, рецептов все еще нет. Башни не годятся по определению, и вернуть классическим композициям античный подтекст, изъятый просвещенными монархистами, вряд ли получится. Конечно, архитектура всего-навсего декларирует намерения, не претендуя на портретное сходство, но ее декларации востребованы – недаром россияне в 21 веке полюбили ампир, где база не соперничает с капителью, а порядок осенен имперским пафосом.

Впрочем, порядок присутствует и в нынешней Европе, причем изнутри его сущность понятнее, чем и воспользовалась знаменитая архитектурная мастерская. Здание школы родилось из интерьера, в центре которого – общее пространство, по смыслу отсылающее одновременно и к позаимствованному у римлян форуму, и к характерному для Оксфорда внутреннему двору.

Это – многоуровневый атриум, эксцентричная спираль из бетонных балконов, увенчанная световым люком. Такие люки встречаются в старинных британских зданиях, от скромных коттеджей до пафосных хором: всеядные островные архитекторы и их заказчики любили круглые лестничные шахты, дневной свет и пространственные сюжеты, развивающиеся по восходящей.
Однако движение, заданное архитекторами Herzog & de Meuron, совершенно иное: ярусы набегают, как волны, одинаково разные, одинаково важные, то сближаясь, то отдаляясь друг от друга. Вполне убедительная метафора сложного, изменчивого, но по-своему привлекательного политического устройства, в котором конструктивное равновесие дополняет иллюзия равенства.

Снаружи этот пластический разгул обернулся зеркальной ротондой, отчасти привычной для Оксфорда, где и без нее хватает знаковых окружностей.
Но она хороша как часть простого здания, построенного в сложном месте.
Де Миерон, кстати, к таким сложностям относится с нежностью:
“Архитектура ставит вопросы. Любая задача – это перечень схожих функциональных требований, но каждый архитектор откликается на них по-своему. Ключевой вопрос для меня – как архитектура может максимально использовать потенциал участка. Исходя из этого, мы должны относиться к нему, как к винограднику, и сделать его как можно более плодотворным”.