Градостроительство только начинается – международная школа градостроителей

Градостроительство как профессия

– так можно было бы назвать основную тему, затронутую на открытии первой сессии…
Ведущий: – Я хочу вас всех поздравить здесь со школой. Замысел этой школы мы с Вячеславом Леонидовичем (Глазычевым – ред.) вынашивали более 6 лет. Я думаю, что только благодаря кризису собрались. Если бы он не случился, то все бы были заняты зарабатыванием денег, и некогда было бы задуматься о том, чем мы занимаемся. Поэтому я и вас, и нас поздравляю с этим началом. Глядишь, оно у нас получится. В качестве вступления расскажу потом несколько баек, но у нас есть и официальные приветствия.
Глазычев В.Л. (Общественная палата):
Добрый день, коллеги. На самом деле за это лето кризиса произошли некоторые существенные изменения, которые нам необходимо принять во внимание. В моей жизни тоже произошло изменение – я принял предложение и возглавил новую кафедру на новом факультете в Академии Народного Хозяйства при Правительстве РФ. Факультет Государственного Управления, а кафедра – управление территориальным развитием. Это большая новация, потому что достаточно долго АНХ была в стороне от сюжетов пространственного развития и переформатирования. И теперь работа эта довольно активно начинается. Речь идет о программах дополнительного образования, прежде всего – для чиновников. Реализуется старая наша мысль о том, что необходимо серьезно работать с заказчиком, и пока не будет заказчика, способного понимать наш язык, нам будет гораздо тяжелее. Первая работа будет идти ,скорее всего,  с министерством регионального развития, под модный сегодня сюжет –  работа с мэрами моногородов. Идет активная работа по такого рода контрактам с мэрами и их заместителями всех атомных ЗАТО.

губерния осознала, что необходимо переходить на районную планировку

Я также надеюсь, что у нас пойдет работа совместно с нашими коллегами из Петербурга над приграничной с Московской областью полосой расселения из кучи районов, которые оказываются под мощным давлением московского капитала и анархии московского индивидуального стоительства. И поэтому губерния осознала, что необходимо переходить на районную планировку, если говорить на старом советском языке (сейчас это названия пока не имеет). В кодексе это не прописано, но регионы начинают понимать, что они состоят из земель, поэтому на разные территории, на группы районов создается определенная форма. И наконец с несколькими городами мы довольно активно продвинулись в переговорах, где речь идет о команде мэра, которая должна принимать и корректировку генерального плана, и схему территориального планирования, и правила застройки. Но эта команда как команда практически никогда не собирается – практически все разбежались по своим углам. Это одна линия контекста.
Вторая линия контекста – это довольно интересные процессы, которые происходят сегодня в министерстве регионального развития, где очень существенно поменялось все руководство до уровня начальников управлений. Где, с одной стороны, категорически нет профессионалов. Почти нет.
Вот бывший архитектор Магнитогорска возглавил одно из важнейших для нас управлений – регулирование градостроительной деятельности. Очень толковый и интересный человек, я надеюсь, что это нам поможет. Довольно интересные вещи развертываются и через эту структуру. Они, например, приняли наш старый тезис – использовать во благо все, что ни приносит течение, и такие,  довольно безумные, затеи,  как стратегии развития федеральных округов.

…с моногородами, пусть даже под политическую конъюнктуру, пусть после Пикалева, можно будет всерьез поработать под эгидой и министерства, и школы…

Ну конечно - безумные, потому что округ – это такая контрольная абстракция. Но и это можно использовать. Скажем, сейчас, в том инструктивном письме, которое получили все регионы Приволжского Федерального округа, написана  простенькая штука: «рассматриваться будут только проекты, имеющие межрегиональный характер». Это, естественно, привело в ступор целый ряд глав регионов, которые никогда за границы своего «забора» не заглядывали. Значит, в этом расселении контекст расселенческий, контекст, в котором много работали и Юрий Александрович, и Максим Вениаминович Перов, и наши коллеги в прежнем составе минрегиона, который тогда вроде бы был отжат и отброшен, а сейчас начинает возвращаться - в общем движении к тому, чтобы рассмотривать вопрос ”от страны”. Сам факт, что с теми же моногородами, пусть даже под политическую конъюнктуру, пусть после Пикалева, можно всерьез будет поработать под эгидой и министрества, и школы, имеет значение.

И третий контекст ( я, собственно, в этом составе работаю как руководитель комиссии по региональному развитию и общественной палаты). Ровно через неделю мы проводим очень серьезные экспертные слушания с участием и Госдумы, и Совета Федерации, и Министерства регионального развития, и целого ряда независимых экспертов по необходимым, уже очевидно назревшим, корректировкам 131-го закона, который к нам с вами имеет очень существенное, прямое отношение. Говорить об этом пока рано – пусть состоятся эти слушания, они будут на сайте Общественной Палаты вывешены через несколько дней после этого, т.е. в районе где-то 25-27-го числа. В этом отношении встречные движения начались как всегда, как в начале 90-х гг, когда федеральная власть показала полную несостоятельность, а в общем страну вытянули горожане, города, в значительной степени решая те задачи, которые власть не смогла решить. Сегодня ситуация начинает повторяться и в этом отношении пусть на новом этапе, пусть в новом качестве, создает новые условия для градостроительной деятельности. Не вдруг, но минрег уже понял, что необходимо выделить пилотные регионы и пилотные города, потому что пытаться одновременно работать со всеми у них нет ни возможности, ни средств, ни сил, ни умения. Это тоже можно использовать, и своего рода конкурс фактически уже начался, хотя ещё и не объявлен, и между регионами, и между городами в регионах на пилотные функции, где можно опробовать технологии, которыми мы ещё не пользовались, где можно будет задать вопрос, каков состав генерального плана, который необходим на разных уровнях, каков будет действительный состав схемы территориального планирования. Все это не обсуждалось, потому что все шло, как шло. Сегодня возникает такая возможность , и я очень надеюсь, что собравшиеся здесь наши коллеги, и коллеги, которых пока нет, смогут отнестись к этому делу очень серьезно. Собственно, наша школа и посвящена прощупыванию тех новых направлений, которые уже начинают работать. Я очень рад вас видеть, и очень рад, что школа началась.

Андриан Анатольевич Шимин (Российский Союз строителей):

Доброе утро, уважаемые участники первой международной школы градостроителей. От имени Российского Союза строителей приветствую организаторов, своих коллег, профессионалов в строительной отрасли, принимающих участие в работе первой Международной Школы Градостроителей. Организация такого уникального мероприятия является актуальным шагом и важнейшим этапом в становлении градостроительной профессии. Мировой опыт показывает: главная тенденция развития современного мегаполиса – от градостроительства, градоустройства. Высокая строительная активность должна быть подкреплена выверенной стратегией, тщательным планированием, которое решает перспективные задачи формирования города и городской среды. Сейчас наступила необходимость вновь вернуться к методологии планирования пространственного развития, необходимо изменить используемые фундаментальные понятия в построении городского пространства, ведь микрорайон – не единственный способ членить территорию, а магистраль – не единственный способ дорожно-транспортной организации. Публичное пространство городов предстоит вывести на новый уровень градоустройства. Стоит вспомнить, с каким энтузиазмом люди обустраивают свои дома и квартиры. Созданы замечательные образцы интерьерного искусства. В этом направлении работают тысячи специалистов. Этот опыт необходимо перенести в область городского дизайна. Государство, власть и бизнес осознают необходимость подготовки профессионалов системы градоустройства. Мы ждем перемен в качестве среды российского города. Мы верим, что профессиональное обсуждение поможет найти ключ к решению многих проблем. От всей души желаю участникам плодотворной работы, полезных деловых контактов и реализации намеченных планов. Ждем от вас новых конкретный идей и интересных предложений. Президент Российского Союза Строителей Владимир Анатольевич Яковлев.
Ведущий:
Я позволю себе сделать некоторый экскурс в историю и замысел школы. Три года назад мне довелось заниматься реформой технического регулирования или законом о техническом регулировании. Все, наверное, знают, что он был принят лет 10 назад. И у нас с Владимиром Анатольевичем Яковлевым, который сейчас возглавляет Союз Строителей, состоялась  дискуссия, посвященная тому, что мы должны были продумать (моему департаменту было поручено разработать систему технического регулирования в градостроительстве). И я заменил слово «градостроительство» на слово «строительство». Это вызвало переполох во всех сферах власти, и мы очень долго спорили о том, можно ли было такое делать. А реформа технического регулирования является, с моей точки зрения, самой сложной реформой, которую мы пытаемся реализовать. Сам закон о техническом регулировании принят 10 лет назад, но только в прошлом году принят первый технический регламент. Это говорит о сложности этого закона, а не о том, что все его бойкотируют, либо не справляются. Это говорит только о том, что это очень сложно. Я проиллюстрирую на примере строительной отрасли.

реформа технического регулирования является, с моей точки зрения, самой сложной реформой, которую мы пытаемся реализовать.

Когда мы начали этим заниматься, мы выяснили, что нормативное техническое поле в строительстве состоит из 6,5 тысяч документов. Из них 1,5 тысячи документов – документы высшего технического уровня: СНИПы, ГОСТы, РДСы, ВСНы и так далее. Все правила, руководящее документы, строительные нормы и правила, госты и стандарты высшего уровня, т.е. федерельного уровня. Было около 1,5 тысяч документов. Дальше шло региональное нормативное поле, которое состояло из ГОСТов, ирьеров, норм и стандартов, которые принимались разными субъектами РФ, вплоть до того, что разными городами и предприятиями. Были стандарты и предприятий – то ли в виде технических условий, то ли в виде специальных технических условий и т.д. И все это нормативное поле работало.
С принятием закона о техническом регулировании было объявлено, что все нормативное поле кроме законов или самих технических регламентов является необязательным. И с этого момента вот эта куча документов из 6 тысяч стала необязательной. А закона обязательного не появилось. Поименован в законе о техническом регулировании единственный технический регламент, который должен был быть разработан в области строительства. Он назывался «О безопасности, о безопасной эксплуатации зданий, строений, сооружений». Именно о безопасной эксплуатации. Тогда строительный цех спорил с разработчиками этого закона о том, что не может быть технический регламент в области исключительно технической эксплуатации. Он должен распространяться и на другой цикл жизни здания, т.е. на изыскания, на проектирование, потому что именно в проектировании закладывается безопасность эксплуатации.
Хотя законотворцы, которые замыслили этот закон, конечно, представляли себе, что, если цикл жизни здания, допустим, 100 лет, понятно, что период эксплуатации здания в разы превышает срок разработки и строительства этого здания. Но тем не менее объекты строительства представляли собой опасность, и нам нужно было сделать так, чтобы здание было отрегулировано как объект, который оборачивается на рынке. И сам закон о техническом регулировании, и технические регламенты пишутся по поводу того, что оборачивается на рынке. А раз оборачивается на рынке, поступает в потребление, значит, мы имеем с этим дело каждый день.

С принятием закона о техническом регулировании было объявлено, что все нормативное поле кроме законов или самих технических регламентов является необязательным. И с этого момента целая куча документов из 6 тысяч стала необязательной. А закона обязательного не появилось.

При разработке этой системы регулирования в строительстве мы пришли к тому, что нам нужно сделать 1+18 технических регламентов в области разной безопасности по отношению к зданию: 1 общий по отношению к безопасности здания как такового и 18 по отношению к специальным, например, зданиям в области ядерной и атомной промышленности, потому что там к материалам и зданиям абсолютно другие требования. Вот по такому отраслевому принципу.
А дальше встал простой вопрос: что делать с 6,5 тысячами документов, которые уже есть, что делать со снипами? При этом закон что требует: чтобы из снипа, когда он может превратиться в стандарт, были выброшены все правовые процедуры, т.е. условно говоря, снип должен регулировать только техническую часть и требования к технической части. Он не должен регулировать какие-то правовые вопросы. Вся правовая часть из нашего родного снипа должна была уйти вот в этот закон о техническом регулировании.
Почему все это так сложно идет? Именно потому, что колоссально сложно всю машину документов, которая начиная с 20-х гг. была сделана, переработать, переварить и превратить пусть даже в 20 законов высшего уровня и все остальное – добровольного применения.
Почему я рассказываю эту историю в преддверии нашего круглого стола? Потому что такие сложности возникают по отношению к достаточно простому объекту: дому, например. Мы все понимаем, что это достаточно простая вещь. Даже сложные дома, типа концерт-холлов, или современных супер насыщенных конференц-залов, представляют собой достаточно простые вещи. А теперь представьте себе, что нужно сделать объектом технического регулирования город или населенный пункт.
Комиссия Госдумы на нас наседала, но я ответил просто: если вы, законотворцы, сможете, принесите нам, градостроителям, и покажите, как надо сделать. И в этом смысле у нас, у градостроителей, нет пока технического регламента. И я не знаю, кто может его написать.
Между тем, нужно регулировать отношения в городе и вводить какие-то нормы и стандарты касательно этого, а у нас там правовой вакуум. Потому что в градкодексе записано, что экспертиза документов территориального планирования проводится на соответствие техническим регламентам, а их нет. И в этом смысле мы находимся в очень странном поле, когда для того, чтобы отрегулировапть деятельность градостроителя, старые нормы, СНИПы, ВСНы, РДСы не годятся, новых не сделано, а самое главное – непонятно, как перейти от старой модели к новой. Все разработчики документов планирования, все, кто работает с этими документами, находятся в этом поле.
Вторая часть, второй экскурс – это наш спор о том, есть ли региональная политика в стране, которая нас, градостроителей, и вас напрямую касается. У многих была точка зрения, когда создавалось министерство, что оно и создавалось для того, чтобы у нас появилась региональная политика. Хотя на самом деле, если серьезно задуматься, то в общем-то, региональная политика существует, только она существует у каждого ведомства своя, и она до сих пор такая.

…старые нормы, СНИПы, ВСНы, РДСы не годятся, новых не сделано, а самое главное – непонятно, как перейти от старой модели к новой

Многие из вас знают, что Минфин проводит свою региональную политику. Можно свести это к одной фразе: выравнивание бюджетной обеспеченности. И в этом отношении они строго стоят на этой линии. Вся региональная политика в финансовом ведомстве сводится именно к этому. То ли на уровне субъектов Федерации, то ли по новому закону, в том числе – и на уровне муниципальных образований. Понятно, что там есть фонды по выравниванию бюджетной обеспеченности, которые распределяют доходы субъекта РФ. Хотя сама налогооблагаемая база не достаточна ни для муниципальных образований, ни для нормального развития. Но тем не менее, логика у Минфина есть, и её не вытравить. Есть логика в региональной политике и у Министерства экономического развития. Её можно было прочитать в действиях, которые не предпринимались. Вспомните инвестиционные инструменты, которые не изобрели: особые экономические зоны, инвестиционный фонд, инвестпроекты. Идея объявлялась следующая: что за счет экономических зон техниковнедренческого или производственного или рекреационного (а теперь портовые ещё появились) типа, можно будет поднять развитие отсталых регионов. В идеологии это проходило, прошел этот инструмент согласование, на него были выделены финансы, даже создано ведомство, дальше был объявлен свободный конкурс. Все субъекты Федерации к нему были допущены. Естественно, кто победил? Победили сильнейшие, потому что у них на это есть деньги, есть средства, есть готовые инфраструктуры. Естественно, что бедным регионам опять ничего не досталось. То же самое касается инвестиционного фонда. Все инвестиционные проекты,сроки их подачи, сроки разработки требуют от субъекта РФ достаточно большой готовности. Просто так ничего не происходит. Соответственно за этим тоже стоит понимание региональной политики. У Министерства Промышленности была своя логика, и она до сих пор продолжается – это отраслевое развитие. И мы, когда заслушивали стратегии развития той или иной промышленности, на вопросы «А где там регионы?», нам отвечали: «А в методике составления стратегии нет такого понятия». Поэтому региональная тема там не прописана. На вопрос: « А как это скажется на развитии того или иного региона?». Ответ: «Это выпадает из методики подготовки того или иного проекта». И в этом случае примат отраслевого развития во всю у нас реализовывался. Под эти стратегии были выделены колоссальные средства, и до сих пор выделяются. Все знают, наверное, про РАО ЕЭС (хотя его можно, вроде бы, отнести и к инфраструктурным монополиям), про химическую и сталелитейную промышленность, и т.д. Этих стратегий было написано больше 20-ти. Под каждую из них были выделены средства и это реализовывается. Ни города, ни муниципальные образования, ни регионы там не показаны. Может быть, что-то меняется, как говорит Вячеслав Владимирович. Возможно, но пока не знаю.

Можно поставить кучу домов, но города из этого не получишь. По историям моногородов, которые у нас сейчас на слуху, мы даже знаем, что можно построить огромное количество домов, населить людьми, и город все равно не получим

Когда мы придумали, что нужно сделать национальную гильдию градостроителей, исходили мы из 8 вопросов: Почему так происходит? Почему закон о техническом регулировании написан, а градостроительства там нет? Почему региональная политика происходит, а городов там нет? Почему принимаются колоссальные решения, финансовые в том числе, но градостроителей не слушают? Мы упорно доказываем, что не нужно было вести нефтяную трубу на Карельский переешек, но тем не менее 45 млн. тонн нефти переваливаются через Карельский переешек. И только сейчас возвращаются к идее градостроителей, что нефтяная труба идет на южное побережье, где она была неуместна уже тогда. И 1,5 года назад мы для себя ответили, что происходит это по одной простой причине: потому что градостроительство не является профессией. И, к сожалению, это так. Мэр города не кричит, когда что-нибудь случилось: «Градостроитель!». Вот, знаете, в самолете, когда рожает кто-нибудь, то кричат: «Врач!». Понятно, есть профессия, и никто не задумывается, что надо звать врача. Когда что-нибудь происходит в городе, призывают кого угодно, но только не наш цех.
В этом, конечно, виноваты мы сами. И эта школа, и все 5 циклов этой школы были замыслены как ответ на вопрос: «Как создать профессию градостроитель или, даже точнее, градоустроитель?»
Можно поставить кучу домов, но города из этого не получишь. По истории моногородов, которые у нас сейчас на слуху, мы даже знаем, что можно построить огромное количество домов, населить людьми, и город все равно не получим. Объект-город – это совсем другой объект. С ним гораздо сложнее работать, чем с любым другим объектом. Поэтому профессия градоустройства требует своей такой институциональной оформлености. Этому и посвящены школы. Мы хотим, с одной стороны, на этих школах в дискуссиях с вами наметить несколько путей решения этой проблемы. Понятно, что нужно сначала проработать нормы, потом проработать деятельность, потом нужно запустить образовательные программы, потом войти в организованность и организации и т.д., и по всем линиям нужно идти. Лет десять потратим, глядишь, через 10 лет то, о чем я говорил: те, проблемы, которые у нас сейчас стоят, то, что меня, во всяком случае, волнует, может быть, исчезнут. И первый цикл школы и сама тема этой школы называется «Градоустройство – системное представление» или «Предмет градоустройства – системное представление». Вячеслав Леонидович уже сказал, что в ВНХ запускается образовательный цикл – бакалавриат. Вопрос: чему учить? У меня там лежат цикл литературы и лекции, которые читаются в Массачусетском технологическом институте по этой профессии. Там совсем не то, что читается в наших институтах.
И мы запустили новый цикл образования, где профессия градостроительства или градоустройства получит то звучание, которое нам бы хотелось. И для того, чтобы он был насыщен, для того, чтобы он был актуален, для того, чтобы в нем принимало огромное количество профессионалов, нужно такие школы проводить. Мы надеемся, что эта школа нам позволит получить некоторые ответы, которые уже сейчас нужны.
Второй образовательный цикл мы запускаем в высшей школе экономики, заметьте, не в ЛИСИ, не в МИСИ, не в традиционных архитектурно-строительных институтах. Потому что как только мы попадаем или в строительство или в архитектуру, мне Греф говорит: «А, так ты архитектор!» И как только он это сказал, все – он понимает, что со мной, например, блок вопросов социально-экономического развития обсуждать бессмысленно. Он же мне приклеил лейбу «архитектор». Он говорит: «А, ты строитель! Понятно, так что ты вмешиваешься в социальную жизнь города?». В этом смысле узнаваемость профессии нас волнует…
А как можно управлять городом? Меня всегда удивляло, что когда спрашиваешь напрямую человека, который является то ли мэром, то ли губернатором про то, как он управляет, вопрос не вызывает особого трепета. А я точно понимаю, что в данную секунду в Москве происходят миллиарды событий, над которыми мы не властны, которые происходят по своим каким-то законам. И дальше вот этой всей штукой надо управлять. Задача управления городом, с моей точки зрения, такая же будоражащая ум и деятельность, как и управление сложными космическими кораблями и т.д. Поэтому первая дискуссия про управление, именно с этой точки зрения я буду стараться ее вести…

Продолжение следует