Римские будни

С1986 возобновил конструкторскую деятельность, создав архитектурную мастерскую , чьи проекты появлялись в многочисленных национальных и международных изданиях, В качестве научногоруководителярабо'Чвй группы департамента ПАСА координировал следующие работы:
функциональное и архитектурное метаконструирование здания типовой зоны АМА (Муниципального хозяйства окружающей среды (1998); определение необходимых процедурных, функциональных и архитектурных требований и последующая организация руководства европейского конкурса на новое здание Итальянского космического агентства (1999-2000).

Проект: Стеклянные телефонные кабины в Риме. Архитектурная мастерская: Massimo d'Alessandro e Associati. Ламинированное стекло -Curvet, Pesaro. Исполнение P.Ivona/-Trait d'Union, Ban

Н.Ш. - Массимо, Ваши телефонные кабины производят сильное впечатление. Пожалуй, даже слишком сильное, если учесть окружающий архитектурный контекст. Как получилось, что столь смелые сооружения появились в самом центре Рима?

М. Д'Ал. - Проект был заказан компанией Telecom. Работа началась во второй половине 96-го: толчком к ней послужила серия запретов, наложенных Департаментом архитектуры, предписывающих Telecom Italia разобрать старые, существовавшие ранее кабины, в рамках обновления исторического центра Рима. Учитывая консервативный подход всех подобных организаций, Telecom отреагировал довольно обычным образом - стилизация вроде осуществленной в Риме в начале 90 г. К счастью, идея Telecom провалилась даже в самом департаменте, и мне повезло. Тогда встал вопрос, надо ли сопротивляться идее "маскировки". Решение создать абсолютно прозрачный объект давало, с одной стороны, шанс применить на практике технологии стекла, которые я изучал на протяжении многих лет, а с другой - стало своеобразной отмычкой, позволившей относительно легко добиться одобрения чиновников. Разумеется, когда мы начали работу, нас спрашивали - нужны ли в эпоху повсеместного распространения сотовой связи телефонные кабины, а тем более - размещенные в таком значительном историческом окружении. Нам помогло то, что в этот период начала развиваться конкуренция в сфере телефонной связи. Так что Telecom, кроме самих услуг, должен был предложить нечто вроде товарного знака, визитной карточки, при помощи которой каждый производитель демонстрирует значимость своей технологии. Ведь необходимый эффект достигается также при размещении своего товарного знака на более выгодном, чем у других производителей, фоне. Таким образом, уже с учетом конкретного заказчика, обрисовалась своего рода рекламная приманка: несколько более дорогих и легко узнаваемых кабин.

Н.Ш. - А к чему сводилась концепция проекта лично для Вас?

М. Д'Ал. - Мы стремились создать закрытое, относительно экранированное с точки зрения акустики, сооружение, полностью выполненное из стекла. Этот материал много весит и поэтому является хорошим акустическим изолятором: смонтированный модуль, включающий 4 телефона, весит больше тонны - и это только за счет стеклянной части. Получается закрытая, но прозрачная форма, с виду сама легкость, но из тяжелого материала.

В какой-то степени идея состояла в том, чтобы создать некое убежище для того, кто использует телефонный аппарат. Наверное, потому, что лично у меня телефон ассоциируется с интимным, домашним пространством. Другая важнейшая и необходимая задача - защита от актов вандализма и от износа, и стекло, внешне являясь очень непрочным материалом, на самом деле чрезвычайно прочно и способно очень долго сохранять свои характеристики неизменными.

Н.Ш. - Интересно, насколько легко проходило согласование проекта с заказчиком и пришлось ли Вам вносить в него значительные изменения?

М. Д'Ал. - Чтобы ответить, придется немного углубиться в технические данные, содержавшиеся в первоначальной идее. Когда стекло опирается на каркас и входит в соприкосновение с другими кусками стекла, надежность конструкции зависит от эластичности швов. Этот материал обладает высокой способностью к сопротивлению натяжению и сжатию, если эти силы действуют внутри слоя стекла, но плохо переносит сгибание. Следовательно, ни одно приспособления для фиксации не должно содержать жестких соединений. В нашей первой модели был принят тип соединения стекол, вдохновленный "коленной чашечкой" Раиса: уже запатентованное соединение, способное снивелировать все взаимные смещения между пластинами, возникающие в момент балансировки нагрузок. Но такое предложение не получило одобрения комиссии. Мы столкнулись с тремя типами проблем: одни имели техническую природу, другие были связаны с заказчиком, третьи - с промежутком времени, которым мы располагали для улучшения проекта, для возвращения к чему-то потерянному по дороге. Телекому не понравилось, что вогнутые пластины будут только закалены, по их мнению, это не дает достаточной страховки от вандализма. Тогда я перепроектировал кабину так, чтобы два полуцилиндра были соединены с четырьмя плоскими пластинами, закрепленными статично.

Н.Ш. - А финансовые соображения повлияли на доработку?

М. Д'Ал. - Да, нам пришлось считаться с особенностями малосерийного производства. В Риме было установлено 22 конструкции, и, даже с учетом возможной установки в других исторических центрах, кабин могло набраться совсем немного. Соединительные устройства для пластин, если использовать узлы Раиса из нержавеющей стали, можно было выполнить в столь малом количестве только при помощи машин с цифровым управлением. В таком случае каждая деталь требует отдельного изготовления и слишком дорого стоит. Тогда путем подбора мы обнаружили, что если соединители сделать из алюминия, то, благодаря гибкости алюминиевых стержней, они дадут ту же степень эластичности, какой мы ожидали добиться, используя соединения Раиса. А принимая во внимание меньшую твердость материала, обработка алюминия при помощи цифровых машин намного экономичнее. Поэтому мы заменили все соединения и все элементы из нержавеющей стали на алюминиевые.

Н.Ш. - Изменения коснулись только соединений и материала?

М. Д'Ал. - Нет, мы поняли, что крыша слишком велика и тяжела, а логика различных соединений слишком разнообразна. Ключ к решению этих проблем снова был получен при рассмотрении формы кабины. В окончательном варианте крыло поддерживает крайнюю внешнюю часть крыши, позволяя значительно разгрузить соединения внизу. А они, в свою очередь, все стали одинаковыми, расположены на различной высоте и образуют простые швы между тремя плоскими пластинами. Кроме того, крыло посредством системы стяжек поддерживает центральную, а также - на случай замены - боковые части крыши. Таким образом, в случае повреждения пластины могут быть заменены без демонтажа крыши. Кстати, она была выполнена из зеленоватого стекла с 50% коэффициентом поглощения солнечных лучей, которое, кроме того, маскирует загрязнение.

Н.Ш. - Выходит, что нет худа без добра - капризы заказчиков и прочие трудности стимулируют творчество... А представить его результат на суд жюри Вы решили еще по ходу работы?

М. Д'Ал. - Участие в этом конкурсе было совершенно случайным. В предыдущие годы мы читали в различных изданиях сообщения о проектах, получивших премию. Для меня, архитектора, исследующего возможности строительства из стекла, и преподавателя, который сделал их темой своего университетского курса почти 10 лет назад, было интересно внимательнее изучить эти проекты. Потом, однажды, один из архитекторов мастерской принес брошюру об участии в конкурсе. Мы подумали, что наши кабины могли бы хорошо подойти под требования Benedictus - Dupont, приготовили свои заявки и отправили их в Вашингтон. Нам и в голову не приходило, что участие даст такой приятный результат!

<...Итальянские нормы требуют, чтобы стекла в общественных зданиях были жестко закреплены, что значительно осложняет дело. Ведь вогнутые пластины, если только речь не идет об очень скромных размерах, так закрепить невозможно: вогнутый лист никогда не получится идеальным с геометрической точки зрения, в печи, при очень высоких температурах, он деформируется. Следовательно, соединяя две вогнутые пластины, вы неизбежно получите между ними пузырьки воздуха. Из этих соображений мы планировали закрепить "паруса" на, центральной оси, не закрепляя цилиндры.
Фирме Telecom не понравилось, что вогнутые пластины будут только закалены, что, по их мнению, не дает достаточных гарантий с точки зрения вандализма, Тогда я перепроектировал кабину так, чтобы два полуцилиндра были соединены с четырьмя плоскими пластинами, закрепленными статично.
То, что вы видите, представляет собой окончательное решение. Крыло поддерживает крайнюю внешнюю часть крыши, позволяя соединениям внизу оставаться намного более чистыми. А они, в свою очередь, все стали одинаковыми, расположены на различной высоте и образуют простые швы между тремя плоскими пластинами.>

Н.Ш. - Мастерская большая?

М. Д'Ал. - Маленькая: сегодня нас 8 человек, во времена цейтнота бывает 10 или чуть больше. Я всегда пользовался преимуществом выбирать лучших среди студентов, которые сдают мне экзамен по промышленному проектированию и потом вместе со мной работают над выпускными дипломами. Таким образом, это люди, которых я обучал, с которыми мы говорим на одном языке. Мы в своей мастерской уделяем особенное внимание конструктивному качеству зданий. И в своем университетском курсе, оставаясь в очень академичных рамках итальянских архитектурных школ, я придаю особое значение связи, которая должна существовать между выбранной формой и средствами ее технического воплощения.

Н.Ш. - Кстати, о технике воплощения - Вы широко используете компьютер!

М. Д'Ал. - С этой точки зрения использование компьютера имеет основополагающее значение. В современной Италии, за исключением нескольких маленьких мастерских в провинции, он является единственным инструментом проектирования. Если бы к нам обратился молодой архитектор, не умеющий обращаться с компьютером, это все равно как если бы в архитектурной мастерской захотел практиковаться медик. Почти вся интересная молодежь из мира итальянской архитектуры очень хорошо владеют компьютером.

Н.Ш. - Хотя Петербург гораздо моложе Рима, вопрос о том, насколько правомерно внедрение современной архитектуры в сложившуюся среду, для нас весьма актуален. И пока что он решается в основном за счет более или менее удачной стилизации новостроек в центре. А что Вы думаете по этому поводу?

М. Д'Ал. - Я думаю, что каждая эпоха должна сводить счеты с предыдущими, используя при этом собственные инструменты. Такой прекрасный город, как Рим, для того, кто его знает, представляет собой бесконечное наложение и наслоение творений великих архитекторов на творения прошлого. Микельанджело построил церковь в Риме, используя часть стены римских бань. И до, и после него великие мастера вмешивались в существующую архитектуру, а то и дополняли или изменяли предыдущие вмешательства. Сегодня в Италии существует недостаточный интерес к современной архитектуре и искусству: я говорю не только об основной массе, но также о политических деятелях и более богатых людях. Архитектурные школы стряпают огромное количество выпускников, которые, следовательно, не являются отборными специалистами. Все вместе это создает тенденцию к превращению исторических городов в музеи, к удержанию современной архитектуры на почтительном расстоянии от исторических центров. Интернациональная культура показала, что легкость, сдержанность и двойственность являются постоянным багажом самых интересных архитектурных экспериментов, предлагая инструментарий, дающий возможность начать новый диалог между древностью и современностью. Но не смотря на это в Италии вмешательства в архитектуру исторических центров очень редки. Видите ли, то, что вы называете "стилизацией", представляется мне занятием, лишенным всякого интереса.

Редакция выражает признательность Массимо Д'Аллессандро за интервью и иллюстративные материалы, предоставленные для данной публикаци.