Не пропусти, Россия!

Понять, по какой из причин многие бодрствуют в час между волком и собакой — не дано. Возможно лишь предположить, что на подъеме  в это время суток люди влюбленные друг в друга или творческий труд.  Остальным по большей части — не можется. Они вправе ждать: телевизор отвлечет. От болезней, одиночества и даже экзистенциальной тоски. Но на экране в это время суток лоховикторина. Ругать тех, кто желает дозвониться и ответить полураздетой девушке на вопрос, что же получается после умножения цифры 2 на цифру 2 (сложнее вопросов нет) — не стану. Сумеречное сознание или, напротив, желание выказать мизер ума, надежда подправить материальное положение мерцающими на экране суммами и т.д. Но дозвониться в эфир легко, потому что бесплатно, можно лишь психологу в скучнейшую передачу Первого канала «Доброй ночи». В ночном же лохотроне всегда «пи-пи-пи». Наполняемые еженощно зрительскими суммами теленаперстки таких размеров, рядом с которыми грядущая «Газпром башня» —  пигалица. Но остановить телеразбой дело, конечно, страшно убыточное. Мечтаю увидеть лицо, манеру речи того, кто придумал и кто дал добро каждые полчаса кричать нам с экрана: «смотри Россия, танцуй Россия, жди Россия, не пропусти России и т.д». А дальше мой совет: читай Россия! Рекламу в вагонах метро: «Яйца синявинские особо крупные. Дай Бог каждому!» Дело не в ожидании пушкинских строф от охрипших пиар-воронов. Но между высокими строчками и откровенным плебейством зазор-то велик.
Или вот вспомним бег с олимпийским огнем. Пронесли, в отличие от парижан без урона чести, сучков на пути и задоринок. Но отделаться от ощущения, что ни «Калинка—малинка», ни «… ай люли—люли», ни «Подмосковные вечера» с   Надеждой Бабкиной и ансамблем «Русский сувенир» категорически не идут Дворцовой площади, не получается. Или кто-то вновь озабочен непременной смычкой города с деревней?
Стилистически в данную колонку не монтируется разговор о фильме Константина Лопушанского «Гадкие лебеди». Зато легко открываются «Консервы» Егора Кончаловского. Художник в многочисленных интервью с вальяжным удовольствием повторял (не понимая, что далек он от Голливуда, как утконос от лани) слово «экшн». В его режиссерском видении западный прием выглядит так:
Грязь,  виски, горы,  пещеры, самосвалы, киллер, ребенок, мордобой, снег, туннель, лодка,  тюрьма, зэки, взрывы, машины, пожары, трупы, теща, Галибин, качели, зона, журналист, Верещагин, солдаты, офицеры, генерал, погоны, оборотни, золотые цепи, кровь, золотые перстни, Серебряков, золотые фиксы во всю пасть, железная дорога, ор, выпученные глаза, обращенные к Богу речи, прыщи на коже, Шакуров, горилка, стрингер, уран, камин, щетина, волосатые ноги, трусы, голое  женское тело, галлюциногены, фунты, стерлинги,  Башаров, консервные банки, обрыв пленки, золотые слитки, скрежет, собственная жена в главной роли, сам в эпизоде, интонации Брежнева, белые одежды. 
Из этих ингредиентов,  согласитесь, можно состряпать сюжет, представить себе некую историю про наше страшное все, и даже подумать: закручено лихо. Но на экране ничего подобного, то есть внятного, не случается. Бессмысленный и беспощадный по отношению к известным актерам набор крупных планов – единственное, что прекрасно получилось в этом «кинце» (именно так аттестовал свою ленту создатель). Мы бы, может, и рады были бы в очередной раз увидеть шквал огня, и пиф, и паф, сосредоточенный глаз киллера, вскрикнуть: «Ой, убили! Изловят ли? Любит ли она его, мученика? Ах, не любит, сука! И этот мерзавцем оказался, а мы думали…». То есть испытать хоть какие-то эмоции, пусть и никчемно-примитивные. Но фарш Кончаловского – мертвая еда. Сказать же клиповая нарезка – отвесить комплимент.
Этой же теленочью вновь мелькнул клип «Сам ты Наташка» в исполнении группы «Шпильки». Каждый раз думаю о том, как же он гармоничен.  Там все замечательно: и море, и девушки-блондинки с их неподкупностью в сочетании с полной свободой от одежд, и турок, ведомый желанием прилечь с каждой из них, а затем со всеми скопом. Честная, яркая пошлость, исполненная доходчивого смысла!
Телевизор поставил Россию перед  выбором: «Апостол» с Евгением Мироновым или «Две сестры» с Юлией Теплуховой.
Нетрудно догадаться, кого выбрала я. Но об «Апостоле» — позже.