(интервью с архитектором Михаилом Мамошиным)

Стол для переговоров и кресла - элементы меблировки интерьеров «Банка Санкт-Петербург», 1997.

Михаил Мамошин:
- После окончания c отличием архитектурного отделения ЛИСИ я сразу стал заниматься проектированием в крупнопанельном домостроении. В то время многие мои коллеги вели, образно говоря, "тройную" архитектурную жизнь: во-первых - это была обязательная повседневная работа, во-вторых - реализация самых разных проектов и возможностей дополнительного заработка и, наконец, в-третьих - как творческая реализация - участие в различных "бумажных" архитектурных конкурсах, советских и зарубежных. В 1992 году у меня возникла идея объединить все эти три направления, создать собственную мастерскую, где ежедневная работа совершенно органично была бы для архитектора и основным средством заработка, и его реализацией в творческом плане. Так был основан наш проектный центр. Первоначально он носил название «Архитектурно-художественная практика Михаила Мамошина». За эти годы в своем развитии мастерская прошла три этапа, которые были связаны решением различных творческих задач. Первый этап можно охарактеризовать как работу в русле исторических стилизаций и дизайна. Здесь можно отметить проект для «Банка Санкт-Петербург» во дворце Великого князя Михаила Михайловича на Адмиралтейской набережной (архитектор Месмахер), где помимо основных работ по оформлению интерьеров мы также занимались и проектированием мебели в стиле неоренессанс. Одной из завершающих работ этого периода был проект офиса компании «Дельта Телеком» на Малой Морской улице. В нем мы стремились воплотить тему новых технологий современной мобильной связи через тонкие исторические ассоциации с первыми электрическими линиями, старинными трамвайными столбами, линиями телеграфа. Образно говоря, это был поиск стиля хай-тек в начале XX века. В целом, на мой взгляд, эта работа получилась удачной и органично вписалась в историческую застройку одной из центральных улиц Петербурга. Второй этап в творческом развитии мастерской я бы назвал попыткой развития исторических стилей. Были выполнены проекты серии коттеджей в различных стилях: классике, северном модерне, европейском ар-нуво, в русском стиле. Наиболее интересная работа в этом плане - проект коттеджа в поселке Репино на ул. Финдляндской, д. 5, получивший диплом второй степени на всероссийском смотре лучших архитектурных работ в России за 1995 год. Это была попытка дальнейшего развития архитектуры северного модерна. В Москве наш проект назвали Репинским модерном. После этого дома произошел переход к проектированию крупных объектов и возврат к жилищному строительству - третьему творческому этапу, на котором находится наша мастерская сегодня.

Фрагмент фасада загородного дома, пос. Репино, 1995.

Главный фасад загородного дома в пос. Репино, 1995.

- Какие творческие задачи вы решаете сегодня?

- Здесь, вероятно, следует начать с проекта часовни, расположенной рядом с местом дуэли Пушкина - это работа, которая выполнена под влиянием сформулированного выше. Классика - это как игра в шахматы. Правила установлены пару тысячелетий назад, и все архитекторы играют в эту игру. Это вечная тема. Я уверен: куда бы человечество ни пошло, как бы оно дальше ни развивалось, восторг от придуманной новой вариации на тему классики всегда будет достаточно силен. Так, например, в начале ХIХ века французский архитектор К. Н. Леду вдруг создает в классике, где все было ясно на протяжении тысячи лет, нечто такое, что потрясает абсолютно всех. И в этом смысле классика получает совершенно новое качество. В России немедленно родился отклик на идеи Леду: человеком, пытавшимся реализовать их, стал архитектор Н. А. Львов, который, путешествуя по Италии, был восхищен лаконичностью пирамиды и ротонды. Впоследствии он задался целью объединить эти формы в единую композицию. Под впечатлением увиденного он построил очень интересную вещь - церковь Кулича и Пасхи - собственное прочтение этой пирамиды. Львов настолько выделялся из всего ряда архитекторов незаурядностью мышления и внесением в классику новых качеств, что его вполне можно назвать русским Леду. Но вернемся к часовне. В этой работе выявилась попытка воплотить собственное видение классической, может быть, вечной темы - пирамиды и портика. Это была некая интеллектуальная подоплека творчества, так как здесь присутствовал импульс, попытка создать архитектуру, соответствующую времени, когда формировался Пушкин. Тема часовни - усеченная пирамида с включенным в композицию тосканским ордером. Тема не нова, она неоднократно разрабатывалась разными зодчими в различных масштабах: от гигантских до небольших. В архитектуре нашего варианта сочетается манера архитектора Львова и масштаб Царского Села, Павловска. Памятная часовня естественно соединяет в себе мемориальное и функциональное назначение. Сегодня эта работа высоко оценена. На смотре лучших архитектурных проектов России за 1999 год она удостоена диплома II степени, я был награжден Золотой Пушкинской медалью. Важнейшим условием успешного воплощения постройки является изначальная постановка задачи, потому что сегодня рисовать просто в стиле, без какого-либо культурологического подтекста, не интересно.

Часовня на Черной речке, рядом с местом дуэли А. С. Пушкина, 1998.

В этом отношении, например, привлекательна другая работа - многоэтажный гараж в Волынском переулке.

Многоэтажный гараж-стоянка в Волынском переулке (заказчик «ДЛТИнвест» ), 1997.

В 1906 году закончилось строительство Торгового дома Гвардейского Экономического общества (ныне ДЛТ)- одного из первых в России общественных зданий с использованием крупнопролетных железобетонных конструкций. Строила здание немецкая строительная фирма по проекту академика архитектуры Э. Ф. Вирриха. Он объединил вокруг себя коллектив незаурядных молодых мастеров: С. С. Кричинского, Н. В. Падлевского, Б. Я. Боткина, Н. В. Васильева. Многоэтажный гараж в Волынском переулке –это здание (первый в городе паркинг на 200 машиномест с офисной надстройкой, заказчик «ДЛТ-ИНВЕСТ» ), завершающее ансамбль, по каким-то причинам не законченный перед первой мировой войной. Мы пытались представить, каким образом эти архитекторы осуществили бы постройку гаража в свое время. Аналогичную проблему в то время решал О. Перре, строя гараж в центре Парижа. Естественно, в процессе работы был изучен его опыт, что и воплотилось в проекте. Можно сказать, что эта работа иллюстрирует еще и идею того, во что мог бы превратиться северный модерн в эпоху арт-деко. Из всех проектов, созданных в последнее время, это, пожалуй, наша самая серьезная работа.

- Какие проекты вы реализуете сегодня за пределами исторического центра?

Последняя наша крупная работа - жилой квартал на Ланском шоссе. Сегодня этот жилой комплекс на 1000 квартир - одна из значительных строек в городе, которая только начинается. Исторически так сложилось, что территория перед кинотеатром «Максим» пустовала долгие годы. Все время на ней хотели что-то построить и все время откладывали. В конце-концов право на застройку этого участка в результате тендера инвесторов досталось «ЛенспецСМУ», которое, совместно с КГА и СПбСА России, в свою очередь объявило архитектурный конкурс. Очень приятно, что именно наш коллектив архитекторов оказался в нем победителем. Сейчас мы уже приступили к рабочему проектированию. В прошлом году я посетил фестиваль и выставку в Каннах, лично познакомился с некоторыми ведущими мировыми архитекторами. Конкурсная работа была сделана под впечатлением этой выставки и современной европейской архитектуры. Очень захотелось привнести в создаваемую среду Петербурга свое видение города на данный момент. В этом проекте мы стремились передать ощущение свежести. Ввели курдонер комплекса по законам исторической застройки: предполагалось, что стоящие рядом секции жилого дома будут строго индивидуальны. Если сделать эти огромные масштабы только в модернизме или только в историзме, то это будет слишком тоталитарно. Поэтому мы пошли на «размягчение» архитектуры с помощью имитации типов исторической застройки города, в лучшем смысле этого слова. Получилось своего рода воссоздание живого пространства улиц Петербурга, образованного в соответствии с их изначальным принципом застройки.

Жилой комплекс ЛенСпецСМУ на Ланском шоссе, 1999:

На Ланском шоссе была также предпринята попытка реализовать принцип открытой планировки. Созданы безбалочные колонные перекрытия и человек в этом доме будет иметь возможность построить себе квартиру на свой вкус, с индивидуальной планировкой. Наша культура жилья очень сильно отстает от мировой. Хотя тоже имеет целую историю: сначала были коммунальные квартиры, потом - жилье 20-х годов, в сталинскую эпоху все носило достаточно одиозный характер - делали квартиры для проживания идеальной социалистической семьи, а заселяли их коммунальным образом. В хрущевские времена были попытки решить социальную проблему. В 70-е годы появились более-менее комфортные помещения, а в 80-е - довольно качественное жилье (например, 137-я серия). Но до сих пор у будущего жильца не было возможности что-то изменять, делать квартиру для себя. Хотя человек, строящий дом на свои деньги, хочет получить такую квартиру, которая нравится именно ему.

- Как вы оцениваете влияние европейской архитектуры на те процессы, которые происходят у нас сегодня?

В Петербурге сейчас, образно говоря, происходит прививка модернизма. Это даже не прививка, а то, что мы называем элементом мирового культурного процесса, проходящего через архитектуру, потому что уровень и качество мышления архитектора и подрядчика очень сильно изменились. Люди ездят по миру, видят лучшее и используют это в своем деле, 80-летний перерыв постепенно проходит. Сегодня мы - обычные европейцы, занимающиеся обычной профессиональной работой. Например, недавно наша мастерская получила любопытный заказ - разработать центр торговли и обслуживания автомобилей «Audi».

Сервисно-торговый центр фирмы «Audi» на пр. Стачек, 1999.

Эта работа относится к теме корпоративного дизайна. Технология современной культуры дошла и сюда. Например, у Folkswagen Group, включающей в себя марки «Audi», «Porshe», «Folkswagen», существует свой корпоративный дизайн, поэтому фирма, желающая стать дилером в России, должна, как и в любой другой стране, выполнять правила этого корпоративного дизайна. Здесь трудно ввести что-нибудь новое, потому что по всему миру фирма делает примерно одно и то же, чтобы иметь специально обустроенные фирменные центры, выполненные по единой схеме и легко узнаваемые внешне. Но наша задача здесь состоит в том, чтобы максимально корректно вписать в контекст города этот продукт корпоративного дизайна. Я думаю, даже мечтаю, если в будущем о нашем творчестве кто-то скажет (как когда-то в конце XIX века), что современные архитектурные процессы 2000-х годов в Петербурге обладали более выразительными качествами, чем европейская и американская архитектура той поры. Это стало бы высочайшим признанием, и в городе, на мой взгляд, есть предпосылки, чтобы сделать такую заявку.

(Беседу вел Александр Яловенко)